На днях я сидела за столом с тренером по, допустим, боксу, и он доверительно рассказал мне, что не верит в психологов. И мне не советует тоже. Психологам выгодно, чтобы люди были несчастны и несли к ним свои денежки — поэтому психологи не дают нормального рецепта, как быть счастливым. А я что думала, ха ха! А я-то как раз думала, что есть огромное количество людей с рецептами счастья. Есть коучи, инструкторы по йоге, учителя рейки, карьерные консультанты и фитнес-тренеры. (и даже некоторые тренеры по боксу) И многие рецепты работают. Правда, тут важно, чтобы у человека был не только рецепт, а еще силы, любопытство и кое-какие базовые ингредиенты в корзинке. Но до меня чаще всего добредают без всякой корзинки. И без всяких сил. В состоянии, когда упал с лестницы, порвал штаны и разбил нос. Тебе жутко стыдно, ты перепуган и чувствуешь себя неадекватным идиотом. В голове гудит, из носа течет, больно, темно и непонятно все, буквально все. Каждый из нас иногда бывает в этих состояниях. Каждый. И никого не предупреждали, что таких состояний не избежать (а кого и предупреждают, те предпочитают сразу забыть или не поверить). Иногда мы падаем. Проигрываем. Иногда нас обманывают или бросают. Иногда мы беремся за то, что не по силам, и шмякаемся лицом в стену. Иногда нам хочется выть от горя. Иногда тело нас предает, иногда психика тоже нас предает. Да мало ли поводов провалиться во тьму. Или вообще не пойми с чего, посреди солнечного дня, мы соскальзываем в кроличью нору, и нам темно, темно, темно. А потом становится ещё и страшно. Вначале мы суетимся и пытаемся вернуть все «как было». Или выдумываем какие-то судорожные объяснения: да это просто кризис среднего возраста, да просто работа надоела, да просто отношения себя исчерпали, просто дети, просто давление, просто голова болит, просто спина… Вот это «просто», как заклинание, должно действительно все упростить или хотя бы немного успокоить, разогнать тьму вокруг. Иногда мы вообще никому ничего не рассказываем, молчим. Ждем, пока это пройдет. Мысленно твердим, это жутко, жутко, жутко, и вдруг не пройдет никогда, господи, я ненормальный урод, и почему это со мной, что я делаю не так, да я все делаю не так, все и всегда, пусть это закончится, пусть это закончится, потому что я не знаю, что делать, и я больше уже не могу… В таком состоянии человек приходит ко мне, или к кому-то вроде меня. Приносит осколки своего мира, потерявшего связность. В этот мир, как-то сложив его и подперев палками, нам надо войти. Как в черную чащу, где все искорежено и превращается друг в друга, и тонет в тревоге, и в любой момент из тумана может вынырнуть демон с твоим лицом. Это твоя собственная тьма, но ты до сих пор ничего о ней не знал, вот такой неприятный сюрприз. А дальше мы пробираемся вместе по этим странным местам, боимся туманов и оползней, изучаем тропы, иногда греемся у огня, но следим, чтобы огонь не вышел из-под контроля — и не привлек странные сущности. Иногда проваливаемся по шею во всякую дрянь, потом долго сушимся и плюемся. Иногда попадаем в ловушки, цепляемся за скользкие стены, выкарабкиваемся. Иногда находим в дуплах сокровища. Постепенно тьма перестает так пугать — из тумана выступают правила, по которым она живет, а там, где есть правила, там уже и ничего, можно жить. И где-то пробираешься по краешку топи, а где-то находишь волшебную травку. Счастливый бонус. А главное, с изумлением выясняешь, что твоя собственная тьма полна разнообразной жизни, как ночная австралийская саванна. Страшноватой, но увлекательной. И в этом месте жуть превращается в приключение. Как-то уже привыкаешь падать и вставать, вытирая испачканное лицо, не теряясь от того, что штаны порваны и вообще вид не героический. Запоминаешь, что ужас, и ярость, и горе — все это не разрушает тебя изнутри до основания, это можно пережить. Если не суетиться, это протечет сквозь, как ток, оставив тебя опустошенным, ослабевшим, но свободным. Рано или поздно во тьме — о, я люблю это время — начинает по капле проявляться свет, превращая ее в дымчатые сумерки раннего утра. И уж если мы дошли до этой точки, значит, мы изменились, и довольно сильно. А дальше рассвет и солнечная поляна, и чтобы идти по ней, я уже совершенно не нужна. И тропинка по ней ведет к новым смыслам, проектам, новым детям, спорту, к новым рецептам счастья. Ко всему, что вынесено на обложку жизни. А мне остается её изнанка. Мне остаются сумерки и тени. Поверьте, изнанка жизни — удивительное по красоте место, если вам нравятся развалины и туманы, если вы любите плакать и собирать осколки. Ну ок, если вы немножечко мазохист. Но при чем тут счастье вообще.